ВОСПОМИНАНИЯ О ВОЙНЕ
Ранним утром фашисты начали танковую атаку против зенитчиков.
Бывший командир 1-го боевого расчёта Г.Шадунц рассказывал:
- «Мы впервые увидели фашистские танки. Они были в километре от нас. С Виктором Громышевым, командовавшим 2-м расчётом, решили подпустить их ближе, чтобы бить наверняка. Всего их было одиннадцать. Второе орудие открыло огонь. Это была неоправданная поспешность. Орудие было обнаружено. Танки немедленно поменяли строй. Теперь они шли клином, широко растянувшись. Вдруг второе орудие замолкло. Санитары понесли от него двух раненых. Медлить было нельзя. Я подал команду. Борис Баранов, уточнив наводку, скомандовал: «Огонь!». Петреев, оттянув рукоятку затвора, дал выстрел. Головной танк завилял на месте и замер. Остальные танки круто развернулись и стали отходить к Горкам Киовским. Гитлеровцы, не достигнув успеха здесь, решили испытать счастье правее, через Букино. Но и здесь их постигла неудача.
Ещё на рассвете 1 декабря 1-й артдивизион вышел к восточному берегу озера Киово и увидел, что немцы ведут артобстрел села Киово и северной окраины Лобни. Командир 896-го арт-полка дал команду: «Батареям занять огневые позиции вправо и влево от дороги. Разведчикам и связистам, командирам батарей – за мной!».
Из воспоминаний А.Лопуха:
- В бинокли мы увидели немцев (примерно батальон), которые вышли из деревни Горки Киовские и, развернувшись в цепь, постреливали из автоматов в нашем направлении.
Немедленно была установлена связь с огневыми позициями, и через 1-2 минуты мы открыли заградительный огонь. Он был довольно точным. Немцы, понеся потери, залегли, продолжая вести огонь из автоматов и пулемётов. Усилился и миномётно-артиллерийский обстрел железной дороги, Лобни и Киово.
Вскоре в районе деревни Горки Киовские затарахтело. Это немцы заводили моторы танков. Я подал команду: «От каждой батареи выдвинуть к полотну железной дороги по два орудия на прямую наводку!».
Орудия выдвигались на конной тяге. Это заметили немцы и открыли огонь из миномётов по конным упряжкам, в двух лошади были убиты. Но мои бойцы буквально на руках выдвинули орудия к дороге.
В это время немецкие танки вышли на рубеж в 800 метрах от нас и открыли огонь из орудий и пулемётов. Но снаряды рвались либо перед полотном железной дороги, либо где-то в глубине нашей обороны.
Мы подпустили танки на расстояние 300-400 метров и открыли огонь. Сразу же подбили четыре танка, два из них загорелись. Остальные остановились, а затем, отстреливаясь, задним ходом отошли назад. Так была отбита первая атака противника.
Артиллерийские разведчики для наблюдения за огневой системой противника расположились на колокольне Киовской церкви. Командир полка свой наблюдательный пункт разместил на чердаке средней школы (теперь в этом здании работает Лобненская коррекционная школа). (см. на карте)
Наблюдательный пункт А.Лопуха.
Здание школы в Лобне.
В двенадцать часов немцы сделали ещё одну попытку атаковать. Общим артогнём с закрытых позиций и прямой наводкой и эту атаку отбили.
Позже стали прибывать подразделения стрелковых полков 331-й дивизии. После короткой рекогносцировки они выдвигались на передний край и вступали в бой. Взаимодействуя с подразделениями 2-й Московской стрелковой дивизии, они отражали атаки неприятеля, следовавшие одна за другой.
Одновременно с введением в боевые действия 1106-го стрелкового полка в направлении на Горки Киовские и 1104-го стрелкового полка в направлении на Катюшки рядом с наблюдательным пунктом А.Лопуха был оборудован наблюдательный пункт командира 331-й дивизии Ф.Короля.
Вслед за 331-й дивизией на рубеж обороны прибыли 28-я и 35-я отдельные стрелковые бригады, 64-я отдельная морская стрелковая бригада, а также артиллерийские, миномётные и танковые подразделения.
В архиве Министерства обороны найден приказ, подписанный командующим 20-й армией А.Власовым 01 декабря. В нём говорится:
«1. Подвижные части противника пытаются прорваться на восток и юго-восток из района Красная Поляна, Владычино, Холмы.
2. 20 армия силами 331 сд и 28 осбр наступает в общем направлении на Красная Поляна, Мышецкое, Покров и уничтожает противника в районе Красная Поляна, Владычино, Холмы.
3. Бронепоезд №55 поддерживает наступление 331 сд в направлении Красная Поляна, Озерецкое и не допустить выхода танков противника с севера к Чёрная.
4. Бронепоезду №53 поддержать наступление 28 осбр в направлении Поярково и не допустить выхода танков на юго-восток вдоль Ленинградского шоссе.
5. Готовность к открытию огня к рассвету 2.12.41».
Из воспоминаний Н.Сошникова:
- Наша санитарная рота 1108-го стрелкового полка состояла из новичков. Поэтому, когда возле дома в посёлке Лобня, где был развёрнут полковой медпункт, разорвались немецкие снаряды, мы не знали, что делать: бежать на улицу, лечь на пол или работать.
Первым обрёл дар речи военврач Майборода: «Ну, мы и вояки! Ведь стреляют не прямой наводкой, а от осколков нас защищают кирпичные стены!». В перевязочную внесли красноармейца, раненного в живот. Движения рук у всех были торопливыми, резкими. Все мы впервые увидели и кровь, и ранение. Из-за этого волновались. Я убеждал себя, что лекарства для лечения приготовил верно и полностью.
Теперь мне надо было участвовать в перевязках…
Мы восхищались мужеством красноармейцев. Никто из них в сознании не стонал. А один, уже немолодой, прошёл почти два километра от передовой с пулевым отверстием в середине лба! Попросил врача осмотреть «ранку» и перевязать, чтобы ему вернуться в роту. Лишь в два часа отправили на машине последнего раненого. По расходу бинтов и ваты я подсчитал: перевязали почти 400 раненых!
Из воспоминаний В.Горохова:
- Первое «знакомство» с оккупантами произошло 1 декабря. У кромки леса близ сто пятого дома (ныне ул.Аэропортовская,3) я заметил немцев, человек сорок. В центре посёлка Красная Поляна горели дома и звучала музыка. С наступлением сумерек немцы стали освещать местность ракетами.
- Фашисты расположили свой штаб в сто четвёртом доме (ныне ул.Спортивная,7). Но отопления там не было. Они хотели, чтобы местные вёдрами натаскали воду из речки и залили её в отопительную систему. Но из-за сильного обстрела немцы попрятались в укрытия и сопровождать рабочих на речку побоялись. А рабочие побросали вёдра и разбежались.
Из воспоминаний М.Комиссаровой:
- Утром 1 декабря мы вернулись из окопа домой. А там уже хозяйничали немцы, человек шесть. Один из них показал маме на печку и сказал: «Фу – фу!» – значит, зажигай. Мама разожгла огонь в печи, поставила варить картошку и греть воду.
Когда картошка сварилась, немец заставил маму съесть первой (боялся, что отравят). Потом-налетели другие немцы, ну, а нам пришлось доедать, что осталось.
Немец сказал, чтобы мы уходили в село Озерецкое, потому что здесь будут бои. Конечно, мы туда не пошли, а отправились на Красный посёлок (ныне район ул.Красная). Там у нашего дяди жили бабушка с дедушкой. В их доме собралось человек сорок, в том числе четыре грудных ребёнка.
Сидели и спали на полу, печка топилась целый день. Когда немцы подходили к нашему дому, четверо мужчин и подростки прятались в подпол.
Через два дома расположился немецкий офицер. Его адъютант утром и вечером приходил к нам за молоком. Но бабушка стала хитрить: доила корову не полностью, выливала молоко немцу, а когда он уходил, доила до конца - для ребятишек.
Из воспоминаний Л.Кузьминой-Феофановой:
- В Катюшки фашисты вошли 1 декабря. Сначала по деревне проехали мотоциклисты. Я была очень любопытной, выскочила на улицу. Один из немцев схватил меня за шиворот и стал что-то кричать. Выбежала мама и забрала меня домой. Потом они стали заходить в дома в поисках еды и ночлега. Солдаты и офицеры жили несколько дней во многих домах до наступления наших.
Наш дом был большой, немцы устроили в нём военно-полевую почту и какой-то штаб. Всё время заходили солдаты и офицеры, суетились посыльные. Среди фашистов были финны и чехи.
Мою маму немцы пытались заставить штопать им носки и готовить еду, но она отказалась. Они обозвали её русской свиньёй и выгнали нас в холодную пристройку, а наш окоп приспособили под огневую точку.
Первые дни фашисты ходили в приподнятом настроении и говорили, что скоро займут деревню Клязьму и пойдут на Москву.
В ночь на 2 декабря группа фашистов просочилась через передний край нашей обороны и захватила будку на лобненском железнодорожном переезде. Комиссар 1-го артдивизиона 896-го артполка капитан Иван Васильевич Агапов возглавил бой. Гитлеровцы были уничтожены, но погиб и Агапов.
Из воспоминаний генерала Д.Д. Лелюшенко:
- "Поздний вечер 1 декабря. Меня и члена Военного Совета М. В. Абрамова вызвали в штаб Западного фронта. Командующий фронтом генерал армии Г.К. Жуков ознакомил нас с замыслом Ставки Верховного Главнокомандования и Военного совета Западного фронта. Предстояла наступательная операция большого масштаба, конечная цель которой – разгром немецко-фашистских полчищ под Москвой".
Начало наступления ориентировочно планируется на 5 декабря." [Вл. Побочный, Людм. Антонова "Московская великая битва"]
"Перед наступлением наши войска под Москвой насчитывают 718,8 тыс. человек, 5900 орудий и минометов, 415 установок реактивной артиллерии, 667 танков и 762 самолета (в том числе 590 новых и 172 самолета устаревших конструкций без учета 97 самолетов Р-5, Р-зет и У-2).
Однако враг по-прежнему сохраняет некоторое преимущество в личном составе, артиллерии и танках. Противник имеет 801 тыс. солдат и офицеров, 14 тыс. орудий и минометов, 1 тыс. танков и около 650 самолетов." [Вл. Побочный, Людм. Антонова "Московская великая битва"] - есть и другие выводы, а главное анализ соотношения сил сторон к моменту контрнаступления, в т.ч. из Журнала боевых действий Западного Фронта...
