Памятные  места   Луговой

 В своих мемуарах маршал Г.К. Жуков среди воинских соединений, особо отличившихся в Московской битве, наряду с 112-й танковой дивизией А.Л. Гетмана (награждена орденом Боевого Красного Знамени) отмечает и другую кадровую дальневосточную дивизию, которая сражалась на Волоколамском шоссе, — 78-ю стрелковую А.П. Белобородова (ей было тогда присвоено звание 9-й гвардейской).

 Командир 78 сд, А.П. Белобородов вспоминает:

 "Описывая этот случай, Георгий Константинович ничего не сказал о том, как он помог нашей 9-й гвардейской и лично мне как ее командиру в эту памятную ночь на 1 декабря 1941 года. С маршалом Г. К. Жуковым мне довелось встречаться на фронте несколько раз, сперва под Москвой, затем под Великими Луками. Я сибиряк и впечатлительностью не страдаю. Но влияние на окружающих этой недюжинной—и как командира, и как просто человека—личности было столь сильным, что и сегодня, сорок пять лет спустя, я отчетливо помню не только суть каждого с ним разговора, но и его лаконичные фразы. Многому он меня научил. Он, например, никогда не опекал подчиненных по мелочам, однако бывало и так, что он, командующий Западным фронтом, вдруг приказывал направить туда-то стрелковый полк или батальон. И каждый такой приказ, как потом выяснялось, попадал в самую точку.
 Был случай под городом Истра. С фронта нас атаковала моторизованная дивизия СС «Рейх», с севера пыталась обойти 10-я танковая дивизия. А на южном и наиболее слабом нашем фланге было более или менее спокойно. Получаю через штаб 16-й армии личный приказ командующего фронтом: выдвинуть на высоты, что за южным флангом, батальон с артиллерией. Обстановка труднейшая, эсэсовцы и танковая дивизия атакуют непрерывно, мне дорог там каждый взвод и каждое орудие, а тут снимай целый батальон и перебрасывай на «тихий» южный фланг. Но приказ есть приказ. Ночью перебросили батальон капитана Романова с артиллерией, а на рассвете он уже отбивал сильные атаки обходившей нас с юга 252-й немецкой пехотной дивизии с танками. И если бы не этот своевременный приказ Г. К. Жукова, основанный, видимо, на данных разведки, наша дивизия очутилась бы в критической ситуации.

 Еще раньше был похожий случай на реке Озерне. Мы только что прибыли эшелонами с Дальнего Востока, выгрузились в Истре, и вот личный приказ командующего фронтом: выдвинуть на передовую один стрелковый полк с артиллерией, а большую часть дивизии оставить в резерве фронта. Так и вступил я в бой одним полком на реке Озерне. Тяжко было, но выстояли. Уже после войны маршал сам вспомнил этот случай.
Помнишь,—говорит,—что было у тебя на Озерне, за левым флангом?
Такое не забудешь,—ответили.
Вот именно! — сказал он. — Пустота была. Десять километров оперативной пустоты. У тебя слева, у Чернышева справа, у Панфилова с обоих флангов. А прикрыть нечем. Двинуть туда последний резерв? Лишить оборону глубины? Дилемма! — И, подумав, сказал: — На войне расчет с просчетом по соседним тропинкам ходят.
 Но вернусь в 1 декабря, к пресловутой деревне Дедово. Разговор о ней занял минуты две-три, не более. Главное внимание командующий уделил правому флангу нашей 9-й гвардейской дивизии. Меня поразило, что генерал Жуков знает обстановку до деталей. Будто не я, но он сам обошел-облазал наш передний край. Когда я стал объяснять, что фронт дивизии образовал прямой угол, что сильный удар немецких танков по северной стороне угла может вывести их на Волоколамское шоссе, к Красногорску, он сказал, что приехал ко мне не ревизором и передает в мое подчинение две танковые бригады и батальон пехоты.
Это подкрепление помогло нам удержать фронт в ожесточеннейших боях 1 — 5 декабря. Выбили десятки вражеских танков. Ударная сила немецких 10-танковой и моторизованной эсэсовской дивизий была сломлена, и мы совместно с другими соединениями Западного фронта без паузы перешли от обороны к наступлению и погнали врага на запад". - [Белобородов о Жукове]

​